Виктор Песиголовец - Любовница Леонарда[СИ]
— Тогда ты еще слабо наказал этого урода! — с негодованием воскликнула ведьма. — Нужно было…
— Не беспокойся! — перебил демон. — Он сполна получит то, что заслужил! В свое время. А оно наступит скоро, жить ему осталось недолго…
Глава тридцатая
До окончания рабочего дня оставалось еще добрых полтора часа, когда в доме Гурских раздался телефонный звонок. Хозяйка подняла трубку.
— Лия, здравствуй! — услышала она взволнованный голос Сысоевой. — Не хочу тебя расстраивать, но тут такое дело… Микола сильно напился и…
— Он поранился, попал под напряжение?! — закричала Архелия, чувствуя, как в ее груди похолодело. — Что с ним, говори!
— Нет, нет, Микола жив-здоров! — поспешила успокоить Райка. — Только упился так, что упал посреди склада и уснул. Хлопцы перенесли его на мешки, за веялку, там он и лежит…
— Но как с ним такое могло произойти? — в недоумении спросила девушка. И тут же сердито воскликнула: — Это те паразиты его напоили!
— Лия, Грицай сам виноват! — со вздохом заверила завскладом. — Сашка и Вовка в обеденный перерыв действительно выпивали, но понемногу. Угостили, конечно, и Миколу. Но он на этом почему-то не остановился, ему, видите ли, показалось мало бутылки на троих. Сбегал в магазин и принес еще две. Сам же их потом и вылакал.
Архелия едва сдерживала слезы.
— Раиска, ты что же, не видела, чем он занимается в рабочее время? — стала укорять она Сысоеву. — Нужно было отобрать у него водку, а самого отстранить от работы!
— Так меня же в то время на складе не было! — оправдывалась Сысоева. — Я в бухгалтерию моталась накладные сдавать. Когда уходила, Микола был, как огурчик, а когда вернулась — он уже валялся на бетонном полу.
— Ладно, я сейчас приду! — Девушка бросила трубку и побежала в прихожую одеваться.
Грицай, свернувшись калачиком, спал на куче пустых мешков. Рядом с ним стояли с виновато опущенными головами Стовба и Зинченко, оба — совершенно трезвые с виду.
Фермерша опустилась возле Миколы на колени и начала трясти его за плечо. Но тот лишь что-то нечленораздельно промычал и несколько раз вяло махнул рукой.
— Да я уж пыталась его разбудить! — Сысоева нервно теребила краешек своего мохерового шарфа, свисающего через плечо. — Бестолку! Он совершенно невменяемый!
— Что же делать? — растерянно спросила Архелия, конкретно ни к кому не обращаясь. — Не дежурить же возле Миколы, пока он проспится?
— И здесь его не бросишь, склад ведь надо закрывать, — прибавил Зинченко, с опаской косясь на фермершу. — Чего доброго, Колька закурит да спьяну бросит непогашенный окурок. Пожар…
— Нужно позвонить Косте Беспалому, пусть сюда машиной подъедет, — подсказала Райка. — Погрузим Грицая и отвезем домой.
— Звони! — согласилась девушка. — И скажи, чтобы поторопился!
Минут через пятнадцать к складу подкатила черная иномарка.
Втроем мужчины переложили Миколу на кусок брезента, а затем, сопя и матерясь, стали запихивать его в салон.
Архелии смотреть на все это было тошно. Расстроенная, она стояла посреди склада спиной к выходу и негромко переговаривалась с Сысоевой.
Оглянулась лишь тогда, когда автомобиль отъехал, и, спохватившись, с досадой хлопнула себя руками по бокам:
— Ой, я же не отдала хлопцам ключи от дома! Теперь придется бежать за ними!
Девушка впопыхах кивнула Райке и выскочила из помещения.
Однако машины возле двора не было, и девушка поняла, что Костя по незнанию повез Миколу в его отчий дом.
Она с минуту постояла у калитки и, не переодеваясь, отправилась прямиком в сарай кормить свою живность.
Запухший и бледный, Грицай появился поздно вечером. Он вошел в прихожую и остановился, смущенно потупив взор.
Архелия не стала сыпать укорами, хотя до этого была готова закатить скандал, лишь хмуро взглянула на парня и тихо спросила:
— Ужинать будешь?
— Не! — покачал он головой. — Совсем не хочется…
— Тогда раздевайся и ступай в ванную! А я постираю твою одежду.
— А что я завтра надену? — робко осведомился Микола.
Девушка пожала плечами.
— Не знаю… Может, найду что-нибудь…
Помывшись, Грицай юркнул в свою комнату и забрался в постель.
Архелии с утра не здоровилось, и она пришла в контору только перед обедом.
В приемной сидел явно чем-то расстроенный Жорка и что-то полушепотом рассказывал Любке. Та слушала и грустно кивала. Увидев хозяйку, Жадан подхватился:
— Я к тебе, Лия!
— Заходи! — пригласила она, открывая дверь своего кабинета.
Жорка вошел, остановился у порога и, глядя себе под ноги, выдохнул:
— Деньги на дом мне уже не понадобятся…
— Почему? — удивленно округлила глаза девушка.
— Да так… — промямлил он, чуть не плача.
— Жорка, что случилось?
— Зоя не ночевала дома… Я думал, что Сергей Сергеевич силой заставил ее вернуться. И посреди ночи не выдержал, побежал к нему. А он прямо в прихожей спит пьяный, дверь не заперта… Я бросился в одну комнату, во вторую — Зои нет…
Архелия подошла к Жадану, обняла его за плечи и, заглянув в затуманенные тоской глаза, ободряюще улыбнулась.
— Я поняла, Зоя Дмитриевна загуляла, да? Ну и плюнь на нее!
На лице заместителя появилась страдальческая гримаса, казалось, он сейчас зарыдает.
— Жора, успокойся! — прикрикнула девушка, увлекая его в глубь кабинета, к столу. — Садись, сейчас чаю выпьем!
— И ты представляешь, где она провела ночь? — шмыгнул носом Жадан, усаживаясь на стул. — У Григория Кондратьевича!
— Откуда ты знаешь? — не поверила Архелия. — Может, это брехня?
— Да Зоя сама мне об этом сказала! — срывающимся голосом проверещал Жорка. И умолк, пытаясь совладать с обуявшими его эмоциями. Потом, встряхнул головой, будто хотел избавиться от остатков кошмарного сна, и уже гораздо тише продолжил: — Пришла утром, стала молча собирать свои вещи. Я к ней: что случилось, почему уходишь? А она мне и выдала: прости, но я полюбила другого! Кого? Григория Кондратьевича!
— Шалава она, эта Зоя Дмитриевна! — с сердцем воскликнула хозяйка кабинета. Но враз поправилась: — Несчастная женщина! С ней последнее время творится что-то неладное, она чуть ли не каждому мужику вешается на шею. Возможно, это проявление какой-то душевной болезни. Не суди Зою Дмитриевну слишком строго. Прости ее и выкинь из своего сердца!
— Легко сказать! — тяжело вздохнул заместитель.
— А ты постарайся! — участливо посоветовала девушка. — И найди себе другую женщину, более достойную. Чем тебе не такая, к примеру, Любка Матюк? Она и моложе Зои Дмитриевны, и, как по мне, красивее…
Жадан снова вздохнул и вяло махнул рукой:
— Переживу как-нибудь эту неприятность! Вот только жаль, перед людьми опозорился…
— Не бери в голову! — засмеялась Архелия. — Наоборот, ты поменял мнение сельчан о себе в лучшую сторону. Теперь тебя все считают эдаким мачо, сердцеедом.
Жорка грустно усмехнулся и, приняв из рук хозяйки чашку, принялся хлебать горячий чай.
— Ты это, деньги на дом мне все-таки одолжи! — попросил он, задумчиво глядя под стол. — Наверно, действительно пора заводить семью…
— Очень правильно рассуждаешь! — горячо заверила девушка, взирая на Жадана с доброй улыбкой. — Будут тебе деньги, обязательно будут!
В этот момент в кабинет заглянула встревоженная Любка.
— Лия, Микола того… он опять…
— Что Микола? Что опять? — побледнела фермерша.
Секретарша смущенно пожала плечами:
— Выйди в коридор и посмотри в окно…
Архелия выскочила из кабинета.
Сквозь пыльное стекло она увидела Грицая. В куртке нараспашку и без шапки, в дымину пьяный, он стоял с сигаретой в руке, опершись спиной о "Ниву", припаркованную почти у самого крыльца.
У девушки подкосились ноги.
— Лия, зайди в кабинет, посиди и успокойся! — Любка взяла ее под локоток и увлекла в приемную. — Советую тебе от чистого сердца: гони ты этого Миколу прочь! Пусть идет к своей Дианке и пьет кровь с нее своими пьянками! Зачем тебе с ним мучиться?
В сопровождении секретарши Архелия вошла в кабинет, опустилась на стул возле приставного столика и потянулась к телефону.
— Раиска, почему ты мне не сообщила, что Грицай опять напился? — напустилась она на завскладом, когда та ответила. — Что? Не появлялся на работе… Понятно… Извини…
Повернувшись к Любке и Жадану, который все еще стоял у порога и озадаченно почесывал затылок, девушка упавшим голосом обронила:
— Микола не был сегодня на работе… Сысоева думала, что я специально его не отпустила, оставила дома отсыпаться…
— Что с ним делать, Лия? — сочувственно глядя на свою начальницу, осведомилась Любка. — Может, мы с Жоркой отправим его домой, к жене и матери?
